Красноярский историк-гумилевец Евгений Евтушенко выпустил новую статью о Гумилёве, где, на мой взгляд, очень точно расставлены акценты.
Спасибо Андрею Варлашину за «наводку»
Е.А. Евтушенко
ЗА ЧТО КРИТИКУЮТ УЧЕНИЕ ЛЬВА ГУМИЛЁВА
«Если идеи Гумилева получат широкое распространение, то на демократии в России можно поставить жирный крест!» (А. Янов, гражданин США, 1990-е гг.)
Учение Льва Николаевича Гумилёва (1912-1992) – это не только новое слово в науке, это новое слово в идеологии. Ценность теории этногенеза Гумилёва заключается в том, что она является антилиберальной и антимарксистской по своей методологии, то есть – антиглобалистской! (Не все знают, что теория Маркса – это первый глобалистский проект (до Сталина).
…
В советское время теория пассионарности Гумилёва была, фактически, под запретом, так как нарушала монополию марксизма в исторической науке. Чаще всего Гумилёва обвиняли в «крайнем биологизме», в первую очередь за его определение этноса как биосоциального явления – сложной системы, обладающей энергией (пассионарностью) и этническим полем (по аналогии с биополем).
Один из критиков как-то заявил: «Вы все-таки биологист. Вы же считаете, что есть биологическая сущность у человека?»… На что Гумилёв ему отвечал: «А где же… вы живете? Вы живете на планете. Земля называется. У нее есть четыре оболочки. Литосфера – вы по ней ходите: атмосфера – вы ею дышите; гидросфера – она проникает через все клетки вашего организма; биосфера – это вы сами. Вне биосферы вы существовать не можете ни одной секунды, доли секунды, вы сразу же, вообще, станете ничем… Но она (биосфера) может существовать только при наличии источника энергии».
Критик ахнул и сказал: «Это материалистический подход. – Конечно материалистический, черт возьми!».
Не любили Гумилёва и многие собратья-учёные, особенно гуманитарии. По этому поводу он как-то заметил: «…представитель Академии Наук СССР, академик Трухановский, объяснил мне, почему меня там ненавидят. Три причины. Причина первая. Вы пишете, сказал он, слишком оригинальные вещи, но это не страшно, всё равно мимо нас вы не пройдёте, нам же их и принесёте. Хуже другое: вы доказываете ваши тезисы так убедительно, что с ними невозможно спорить, и это непереносимо. И, наконец, третье: оказывается, что мы все пишем наукообразным языком, считая, что это и есть наука, а вы свои научные суждения излагаете простым человеческим языком, и вас много читают. Кто же это может вынести?!»
В период «Перестройки» (кон. 1980 – нач. 90-х) господам «демократам» очень не нравилось, что Гумилёв был антизападник и не любил либеральную интеллигенцию. Когда его как-то спросили: «Вы считаете себя интеллигентом?», он ответил: «Ну что вы! У меня профессия есть. И я родину люблю». И продолжил: «Я из рода военных, все мои предки с XIV века служили России».
Когда Гумилёву говорили модные в конце 80-х годов слова о разрядке напряжённости с Западом, о предотвращении угрозы войны, он отвечал: «Есть вещи пострашнее войны. Есть бесчестие рабства».
Не нравится некоторым господам и то, что Гумилёв был евразийцем, то есть считал, что Россия – это не Европа и не Азия, а самостоятельная цивилизация – Евразия, со своим самобытным путем развития, в корне отличающимся от европейского. Когда в перестроечное время все были очарованы Западом, стремились в «общеевропейский дом» и тупо верили, что «Россия – это тоже Европа!» (вам это ничего не напоминает?), он говорил, что Запад сделает всё, чтобы ослабить и подчинить Россию. В своем последнем интервью в 1992 году, когда уже рухнул СССР, Гумилёв говорил: «Скажу вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только через евразийство». То есть – через возрождение Российской империи в новых границах, с опорой на проверенных союзников.
…
Гумилёв глубоко изучил вопрос, как взаимодействовали между собой различные этносы на протяжении тысячелетий. И пришел к выводу, что в большинстве случаев размежевание для сохранения мира между народами гораздо лучше, чем слияние и взаимопроникновение разных этносов, особенно, если они представляют другие цивилизации (суперэтносы).
Согласно теории Гумилёва, контакты на уровне суперэтносов (групп близких этносов) всегда несут большую опасность. История учит: «Там где сталкиваются два и более суперэтноса, множатся бедствия и нарушается логика творческих процессов. Возникает подражание (мимесис) как противник оригинальности, и, таким образом, нарушается принцип «будь самим собой».
Ну, как тут не вспомнить сколько вреда принесло нашей стране механическое копирование западных образцов (Европейского суперэтноса) – от бытовых и моральных до идейных и политических, начиная с XVII века!
Касаясь ошибок в национальной политике в СССР, Гумилёв писал: «Единственно верный девиз устойчивого сосуществования народов в полиэтническом государстве – «В мире, но порознь»… Вражда и кровопролитие начинаются как раз тогда, когда людям внушают, что они одинаковы (троцкистско-хрущевская попытка вывести унифицированного «советского человека». – Авт.). Грозным предупреждениям от соблазна «слияния» для всех этнополитиков должен послужить пример Кампучии, где тотальному геноциду предшествовала компания создания единой кхмерской нации».
Учёный предупреждал, к чему приводят «ошибки» в нац. политике: «межнациональные конфликты происходят так же естественно, как… возникновение при вольтовой дуге искры».
…
Но больше всего «либералам» не нравится гумилевское учение об антисистеме, то есть о них, вечных диссидентах! Антисистемой Гумилёв называл группу людей объединенных негативным мироощущением (резким неприятием действительности), инстинктивно нацеленных не на созидание, а на разрушение любой позитивной системы, будь то семья, церковь или национальное государство.
Антисистемные сообщества, оторванные от своих этносов, проявляли себя в истории не единожды. Согласно теории Гумилёва они возникали в результате образования этнических химер в зонах длительного контакта двух-трех суперэтносов (с чуждой ментальностью и этническими архетипами). Появившись в одном месте, антисистемы могли мигрировать в другие этносы (суперэтносы), сохраняясь и видоизменяясь в течение веков. «У химеры нет отечества», – писал Гумилёв.
Яркий пример такой суперэтнической контактной зоны – Западная Украина, где за несколько веков (с XIV в.) часть местных славян перемешалась с представителями чуждого Европейского суперэтноса и других некомплиментарных этносов. В результате этого длительного смешения получились, сначала греко-католики (с кон. XVI в.), потом «украинские националисты» (с кон. XIX в.), а в начале XXI в. из этого химерного «котла» вылезло «украинское» государство-дракон с тремя головами-антисистемами: космополитической (проглобалистской), нацистской и псевдорелигиозной. Разумеется, все это произошло не без участия глобальной антисистемы – условного Фининтерна.
…
Лев Николаевич заложил научный фундамент, с помощью которого любой специалист может исследовать многие проблемы современности – от вопросов глобализации и геополитики, до этнических конфликтов и мотивов поведения отдельной социопатической личности.
Новое всегда пробивает себе дорогу с трудом. Слишком велика инерция старых догматов и окаменевших схем. Хотя подвижки в сторону осмысления пассионарной теории есть. Например, сегодня всё чаще говорится о Евразийской интеграции, о многополярном мире с полюсами-суперэтносами, о преобладании этнического фактора над «классовым» («из класса в класс перейти можно, а из этноса в этнос нельзя», – говорил Гумилёв). Ну, а термин «пассионарий» уже прочно вошел в словесный обиход и вовсю используется в выступлениях и публикациях (правда не всегда по назначению).
Академик А. М. Панченко, который не был убеждённым гумилёвцем, дал такую оценку пассионарной теории: «Во всяком случае, в нынешнем историософском запасе нет идей, которые могли бы конкурировать с теорией этногенеза. Никто не отважится сказать, откуда берутся и куда деваются этносы (если угодно, нации, народы, народности), – никто, кроме Л.Н. Гумилёва. А ведь они берутся и деваются».
И в завершение о главном. Преимущество теории Гумилёва перед другими историософскими концепциями заключается в том, что она дает вполне позитивную картину будущего, как для Российского суперэтноса, так и для всего мира – т.е. Китайского, Индийского, Латино-американского Арабо-исламского и др. пассионарных суперэтносов и этносов на планете Земля. А теперь вопрос критикам ученого: какую картину будущего дают нам известные западные теории? Маркса (что там у нас с коммунизмом?); прогресса (что там с постмодерном?); мир-системного анализа, или неотроцкистская (что там с мировой революцией и что с «периферией»?); «инклюзивного капитализма», или ультра-глобалистская; великая и ужасная до 2022 г. (что там с «мировым господством» в обозримом будущем?).
Получается, что никакой картины, тем более позитивной, эти теории не дают! Одни фантазии на обломках методологии европоцентризма. Возникает вопрос: так кто же здесь фантазёр?!
